В давнее время, прежнее время, жил-был бедняк Хинхунай. Сажал он картошку каждый год. Этим и кормился. Узнала про картошку лисица, повадилась на огород, стала лунки раскапывать, стала клубни таскать. Заметил бедняк Хинхунай такое воровство, выследил темной ночью лисицу и поймал ее. Испугалась лисица, увидав сыромятный кнут в руках Хинхуная, и говорит:

— Не бей меня, голодную; отпусти меня, измученную! Я тебе еще пригожусь, женю на царской дочери-красавице. Будешь ты богат и счастлив.

Жалко стало Хинхунаю лисицу, да и жениться он был не прочь. Отпустил бедняк плутовку. Побежала она к Хартаган-хану, поклонилась ему и говорит:

— Мой хозяин, богач Хинхунай, потерявший счет деньгам, просит у тебя безмен, хочет взвесить все свое золото и серебро.

Очень удивился Хартаган-хан. «Откуда, — думает, — такой богач объявился?» Любопытно ему стало: много ли пудов золота да серебра окажется у Хинхуная? Не стал хан отказывать лисице, дал ей безмен.

Стала лисица таскать безмен по камням да по песку, стала волочить его по кустарникам да по травам, чтобы железо истерлось и заблестело, чтобы видно было: много золота и серебра взвесил Хинхунай на безмене, прежде чем вернуть его.

Побежала лисица от стойбища к стойбищу, от кочевья к кочевью, собрала у добрых людей по копейке, по грошику. Обменяла мелочь на рубли, рубли на золотые. Поплевала на один золотой — прилепила его к донышку чаши от весов, поплевала на другой — прилепила к донышку самой тяжелой гири.

Наконец принесла лисица безмен Хартаган-хану.

— Отчего этот безмен так истерся и почему вы держали его так долго? — спрашивает Хартаган-хан.

— Уж очень много денег пришлось взвесить, — отвечает лисица. — Совсем измучились.

А как увидел хан золотой на донышке чаши от весов, как увидел другой на донышке самой тяжелой гири, еще больше удивился богатству Хинхуная.

Тут лисица и говорит:

— Мой хозяин, богач Хинхунай, надумал посвататься к вашей дочери.

— Мы не против, — отвечает Хартаган-хан. — Выдадим свою дочь за богача Хинхуная. Только хотелось бы нам прежде взглянуть на дорогого зятя.

Прибежала лисица за Хинхунаем, а у того надеть нечего, дэгэл весь в дырах да заплатах. Что делать?

Набрала лисица в поле самых ярких цветов, утыкала ими драный дэгэл Хинхуная: что ни дырка — то цветок, что ни заплатка — то десять; заблестел дэгэл, словно вышитый серебром и золотом. Привязала лисица к подолу камушки, привязала их и к другой одежде Хинхуная, а потом стала поучать его:

— Когда начнем подплывать ко дворцу Хартаган-хана, я переверну лодку на самом глубоком месте. Вот тогда не зевай: сбрось с себя всю одежду, пусть камушки ее на дно утянут, а сам плыви к берегу нагишом.

— Какая ты у меня умная! — говорит Хинхунай. — Все сделаю, как ты сказала.

Пошли они на берег, сели в лодку и поплыли ко дворцу Хартаган-хана. Высыпали на берег подданные хана, стоят, смотрят, как богач Хинхунай плывет свататься. Показалось им издали, что одежды жениха огнем горят на солнце, столь они великолепны и богаты.

— Какой красивый дэгэл у богача Хинхуная! — заговорили все наперебой.

На самой стремнине вильнула лисица хвостом, покачнулась лодка и опрокинулась. Стал Хинхунай вокруг лодки барахтаться, стал с себя ветхую одежду снимать да по течению пускать. Только ни дэгэл, ни портки дальше лодки не уплыли — камушки их мигом на дно унесли. Остался Хинхунай нагишом.

Распорядился хан, и кинулись его слуги спасать жениха Хинхуная. Вытащили его на берег, одели в лучшие одежды с ханского плеча, во дворец привезли.

Стали дорогих гостей лучшими яствами угощать, сладкими винами поить. А лиса все сокрушается, все приговаривает:

— Какие богатые одежды утонули! Столько на них было золота да серебра понашито, что они мигом на дно пошли!

Посмотрел Хартаган-хан на жениха; видит: парень хоть куда! — и лицом пригож, и статью крепок, и в плечах широк. Говорит хан:

— Будь же ты всегда бел, как заяц, справен, как лучшая овца в стаде. Живи сто лет, владей резвым конем!

— Хан-батюшка, — обратился к нему Хинхунай, — позволь развести с твоей дочерью общий костер на этой земле.

Не стал хан перечить, договорились они о сроках свадьбы, о приличном для богача Хинхуная калыме. А когда домой отправились, новоявленный жених голову повесил.

— Где, — спрашивает, — я такой большой калым достану?

— Быстрая река не доходит до озера, — говорит ему лисица, — а дойдет лишь та, которая течет медленно. Не кручинься, мой господин. Будет и калым, будет и свадьба. А если свадьба — то нужен боомэй.

Приготовили они боомэй, лисица накрыла его полотенцем и отправилась в лес. Встретила в лесу волка, угостила его. Волк попробовал боомэй и говорит:

— Ой, чем-то очень вкусным ты меня накормила. Дай еще.

— Сходи, — отвечает лиса, — приведи девяносто восемь волков, с тобой будет девяносто девять, тогда еще получишь боомэй.

Сбегал волк в самое дремучее урочище, привел девяносто восемь волков, сам девяносто девятым впереди идет. Отвела лисица волчью стаю к Хартаган-хану, впустила в загон для скота, двери заперла, пришла к хану и говорит:

— Ваш зять Хинхунай знает о том, что у вас скота, как муравьев в муравейнике, поэтому шлет вам в подарок девяносто девять волков.

Удивился хан, но виду не подал. А лисица побежала в другое урочище, встретила там медведя, накормила его боомэем.

— Ничего вкуснее не ел, — говорит медведь. — Дай еще.

— Приведи девяносто восемь медведей, с тобою будет девяносто девять, тогда еще получишь.

Прибыло к лисице девяносто девять медведей. Отвела она их к Хартаган-хану, заперла в том же загоне для скота.